Эксперимент над школьницами СССР: результаты шокировали Эксперимент над школьницами СССР: результаты шокировали

Ольга Владимировна, родившаяся в 1933 году, рассказывает про сталинский эксперимент раздельного обучения в школах

Я родилась в 1933 году. Первые два класса проучилась в деревне, а вернувшись из эвакуации в 1944-м, попала под эксперимент с раздельным обучением, который начался именно тогда.
Сначала своей школы не было, путешествовали по разным, потому что большинство школ были отданы под госпитали. В конце концов нам выделили школу в Калошином переулке, прямо напротив театра Вахтангова. Когда в здание театра упала бомба, все стекла выбило, поэтому окна в школе, когда она была госпиталем, были просто заделаны фанерой. А на полу был слой крови и гноя. Дети и взрослые скоблили этот пол вместе, иначе было не справиться. Зато это был наш класс, мы его отмыли, отчистили и мы учились в нем до самого конца. А в классе — одни девочки!

Учителя и дети всегда очень помогали друг другу. Как-то раз классе в пятом учительница оставила маму после родительского собрания и говорит: «Вы знаете, что вашей девочке невероятно повезло?! — Мама сначала не поняла, а учительница объяснила. — Если она будет учиться в этом классе до конца, то так и не узнает, что плохо слышит». Я сидела на первой парте с левой стороны, прямо впритык к учительскому столу, и какой урок ни возьми, учитель всегда стоит рядом со мной, чтобы я могла все слышать.

Без платья, но в лифчике
Нас очень жестко держали, мы никогда не красились, все носили косы. В первые годы толком школьной формы не было, ходили кто во что горазд, но обязательно был фартук сверху черный. Я носила синее сатиновое платье. Ну, а поскольку школа женская, иной раз платье забываешь надеть, фартук один нацепишь и бежишь в школу — ну, пришла без платья и пришла, ничего страшного.

Колготки появились только на последних курсах института, а так носили чулки такие вязаные. У меня где-то в шкафу до сих пор лежит пояс с резинками, к которому чулки пристегивались. А в нежном возрасте и девочки, и мальчики носили лифчик — такой безрукавчик ниже пупа, застегивался спереди или сзади на пуговки, и к нему цеплялись чулки.

Из монастыря в ядерную физику
На физику я пошла только потому, что была та самая пора физиков и лириков и все хотели стать физиками.

И вот когда поступила в ММИ (ныне МИФИ), то осознала все минусы раздельного обучения. Девочек на курсе было всего шесть из 30 — то есть прямо из женского коллектива в мужской, и мы стеснялись очень. Мы были как будто какой-то другой вид, не могли общаться, не знали, о чем говорить. И нам, девочкам, конечно, было тяжелее. Все-таки в физический институт поступали такие немного синие чулки, мальчики были более информированными, скажем так. Плюс они не все были из раздельных школ, ведь некоторые были с периферии, из обычных. У меня был еще дополнительно шок от того, что я попала в большие аудитории и перестала слышать нормально.

Потом попривыкли и постепенно стали общаться. Но даже когда уже и выпивали, и танцевали вместе, все равно поначалу оставалось какое-то тягостное ощущение, нормально, по-товарищески долго не общались. Только курсу к четвертому, когда мы уже расходились по специализациям, стали образовываться какие-то компании.

Нам всегда всю жизнь внушали, что у нас равноправие — и что? С одной стороны, в такие институты принимали в основном мальчиков, но принимали же и девочек, просто объясняли, что это неженская профессия. Наш институт не показатель, потому что ядерная физика действительно опасна, если ты хочешь родить нормального ребенка. А то, что мы другой раз и учились лучше мальчиков, так это даже разговора не было. Мы сильно не забивали себе головы проблемами полов, кто лучше, кто больше. Замуж я вышла уже после института, в 28 лет.

Источник: ok.ru

Cейчас читают:

Читайте также:

Выбор редакции: