План, предсказавший COVID-19, уже в действии: Рокфеллер «растворяет» Молдавию

Парламент Молдавии голосует за новое, русофобское правительство. Всё это, как и прошлогодняя победа Санду, – звенья одной толстой цепи. Ещё в 2010 году вышел доклад Фонда Рокфеллера. В нём были описаны четыре сценария развития будущего. Гром прозвучал десятилетие спустя. Пандемия, мировой кризис – всё было известно заранее. В чём же заключается план?..

Когда я писал год назад материал о докладе Фонда Рокфеллера с изложением его миропроекта, никак не мог подозревать, что окажусь живым свидетелем одной из операций по его воплощению в жизнь. Однако действительность предоставила мне это редкое удовольствие – увидеть то, что некогда вывел теоретически из имевшейся информации и изложил на бумаге. Как тот астроном, что открыл планету Плутон на кончике пера.

Иное дело, что ещё приятнее было бы увидеть, как этот миропроект срывается, а то и принять в этом участие, но дважды жизнь редко так одаривает. Хотя… не всё в Молдавии кончено. Есть там ещё свои патриотические силы. Есть ещё и Приднестровье…

Но к делу.

Корни мирового правительства

Начнём, правда, с того, что никакого мирового правительства нет. Не собираются где-нибудь в швейцарском альпийском бункере тощие и толстые дядьки и тётьки и не решают, злобно хохоча, кого уконтропупить в следующем месяце, а кому деньжат подкинуть на проведение к власти собственного сукина сына. И в старом викторианском особняке в лондонском Сити тоже не собираются, задумчиво куря кубинские сигары, члены мирового кабинета.

По той причине, что таковых нет.

Не сигар, если кто не понял.

Вопросы власти и управления властью на нынешнем Западе решаются иначе. То есть некие облечённые деньгами и даваемыми деньгами полномочиями люди действительно собираются и обсуждают некоторые вопросы. Подготовленные аппаратом, аналитиками, экспертами. Доверенные, информированные и, как правило, сильно тайные помощники готовят проекты, предложения и реакции босса на предложения. Это всё обсуждается в непринуждённой обстановке, вырабатывается не то чтобы консенсус – никаких голосований, что вы, но некий продукт при полном непротивлении сторон. И потом все разъезжаются по основным местам работы. Или по домам.

И это называется, как правило, невинным словом клуб. Реже – комитет. Иногда – фонд, но это уже когда необходима открытая системная единица для легального финансирования выработанных решений.

Понятие «система» здесь прозвучало не случайно. Подобных «клубов» в США, Англии, Европе много. Никакой единой структуры они не образуют, отчего и не могут, скажем, кооптировать кого-то от себя в состав мирового правительства. И тем не менее это – система. С переплетёнными интересами, каналами связи, программами и планами. В ней нет кого-то главного, кто принимает окончательные решения. Но тем не менее окончательное, согласованное решение, как правило, возникает и затем воплощается в жизнь.

Это как корни травы. Ты их не видишь, но газон – вот он.

План мирового правительства

Одним из таких фондов, через которые «трава решений» прорастает наружу, работает известный Фонд Рокфеллера. Это одна из самых авторитетных неправительственных организаций США, созданная в 1913 году уже тогда самой влиятельной бизнес- и финансовой империей США. Ныне же эта империя разрослась по всему миру – точнее, и над, и под ним. То есть принадлежит к наднациональному финансовому интернационалу и одновременно входит в число спонсоров «глубинного правительства».

Впрочем, в известной мере это одно и то же.

Когда в 2010 году вышел очередной доклад фонда, не все его восприняли с полагающимся, как теперь видно, пристальным вниманием. Ну, описаны некие четыре сценария – нет, Боже упаси, не развития мира! – всего лишь оказания людям гуманитарной помощи при таких-то и таких-то вариантах будущего.

Добрые люди тоже должны планировать свои добрые поступки.

Гром прозвучал десятилетие спустя.

…Пандемия, которую мир ожидал в течение многих лет, наконец-то разразилась. …Этот новый штамм гриппа… был чрезвычайно вирулентным и смертельно опасным. Даже самые подготовленные к пандемии страны были быстро поражены, когда вирус распространился по всему миру, заразив почти 20 процентов мирового населения и убив 8 миллионов человек всего за семь месяцев…

Это 2010 год, май. Это доклад Фонда Рокфеллера «Сценарии будущего технологий и международного развития».

Пандемия также оказала смертельное воздействие на экономику: международная мобильность как людей, так и товаров резко остановилась, что привело к истощению таких отраслей, как туризм, и нарушению глобальных цепочек поставок. Даже местные, обычно шумные магазины и офисные здания пустовали месяцами, лишённые как сотрудников, так и клиентов.

Однако в некоторых странах дела обстояли лучше – в частности, в Китае. Быстрое введение китайским правительством обязательного карантина для всех граждан, а также его мгновенное и почти герметичное закрытие всех границ спасли миллионы жизней, остановив распространение вируса гораздо раньше, чем в других странах, и обеспечив более быстрое восстановление после пандемии.

Напомню – 2010 год. Это прогноз? Предвидение? Или план?

Миропроект мирового правительства

Ладно, не будем впадать в конспирологию. Хотя то, что в докладе сказано дальше, указывает как раз на планомерность появления ковида. Там вообще много чего загадочно предугаданного. Не только пандемия, но и «более авторитарный контроль и надзор за гражданами и их деятельностью», и «биометрические удостоверения личности», и «всё более организованное и скоординированное» сопротивление, «поскольку недовольная молодёжь и люди, которые видели, что их статус и возможности от них ускользают, провоцировали гражданские беспорядки».

Сценариев дальнейшего описано было четыре. Из них идеальным, с точки зрения Фонда Рокфеллера, был бы следующий – с характерным поименованием «Умная схватка» (SMART SCRAMBLE):

Совокупное бремя частного и государственного долга, нависшее над развитым миром, продолжало угнетать экономическую активность как там, так и в развивающихся странах, экономика которых зависела от экспорта на (бывшие) богатые рынки. Не имея возможности стимулировать экономическую активность, многие страны стали свидетелями углубления своих долгов и роста уровня гражданских беспорядков и преступности. Соединённые Штаты также потеряли большую часть своего присутствия и доверия на международной арене из-за углубления задолженности, ослабления рынков и растерянности правительства. Это, в свою очередь, привело к разрыву или разъединению многих международных коллабораций, начатых или зависящих от постоянной мощи США.

Похоже, не так ли? Опять предвидение? Или всё же план, касающийся в том числе и США и даже частично жертвующий Штатами, как мы это сегодня наблюдаем?

Но если план, то должен быть в нём и пункт, указывающий на решение проблем. Он есть:

…Без значительного прогресса в глобальной экономической интеграции и сотрудничестве… хорошие идеи останутся изолированными, а выживание и успех останутся локальным, а не глобальным или национальным явлением… Первенство национального государства как единицы анализа в процессе развития ставилось под сомнение, поскольку как наднациональные, так и субнациональные структуры оказывались более значимыми для достижения целей развития… Всемирный дух сотрудничества также способствовал созданию новых союзов и объединений между корпорациями, НПО и общинами… Эти сильные альянсы заложили основу для более глобальных и основанных на широком участии усилий по решению больших проблем и повышению уровня жизни каждого человека… Компании, НПО и правительства – часто действуя сообща – запустили пилотные программы и учебные лаборатории, чтобы выяснить, как наилучшим образом удовлетворить потребности конкретных сообществ, увеличивая базу знаний о том, что работает, а что нет…

В переводе на менее возвышенные понятия мы видим, что идеал того мира – или «надмира», к которому принадлежат такие финансовые империи, как рокфеллеровская, выглядит так: национальные государства приказали долго жить или превратились в малозначимые региональные администрации международных организаций, а люди живут в общинах, ресурсы которым предоставляют корпорации через финансируемые ими же НПО.

Фактически получается, что над анархокоммунистическими общинами земного населения простирается интернационал надмировых финансовых корпораций, управляемых десятком семей. Между ними и общинами действует некая прослойка в виде НПО. Якобы заботящихся о пастве через гуманитарную помощь и поощрение технологических инноваций, но на деле осуществляющих над людьми политический и информационный контроль.

А поскольку люди пока ещё не более, чем люди, то нужен и контроль полицейский. В этом «новом дивном мире» эту роль должны взять на себя частные военные и охранные компании. И право на насилие им будут предоставлять, разумеется, корпорации. Как несущий финансовый и управляющий элемент системы.

Барин – его управляющий – община. Вот она, картина будущего! Феодализм в глобальном масштабе.

Да, но при чём тут Молдавия?

А в ней этот сценарий и реализуется.

 

На самом деле на прошедших только что выборах в Молдавии боролись два миропроекта. Один из них выдвинут транснациональным сообществом финансовых корпораций и банков, которым управляют так называемые старые деньги. Именно так: не «который управляет», а которым. Но это неважно. Важно, что миропорядок в представлении этих «банкстеров» – в изложении одного из главных.

Молдавия как опытный полигон мирового правительства

Давайте о Молдавии объективно, без обид и пренебрежения.

Экономически это территория, к самостоятельному выживанию способная лишь при экономическом укладе, научно называемом «феодализм». Не потому что плохая страна или люди, а потому, во-первых, что сельская, причём с благотворным для сельского хозяйства климатом, а во-вторых, потому что нет в ней объёмной промышленности, так как нет для неё потребных полезных ископаемых. Можно приписывать к своему ВВП продукцию промышленности Приднестровья, но цифрами богат не будешь. Да и не такие уж это и цифры…

И стать каким-нибудь постиндустриальным благополучным Сингапуром не даёт обидное транзитное положение. Между Украиной и Румынией – ну какие там транзитные доходы?

Следовательно, только сельское хозяйство. Тоже вариант, но тоже – ограниченный экономически. Слишком маленькая страна. Ни при каких сверхусилиях, сверхурожаях и сверхтехнологиях не снять в ней столько товарного продукта, чтобы взять за него внятные деньги на экспорте.

Ещё вариант: стать этакой Кремниевой долиной, живущей и жирующей на технологиях и технологических стартапах. И – тоже не вариант. Нет необходимой для того системы образования. А кто чего и добивается в этом смысле, тут же уезжает в те места, где эти стартапы работают. Поскольку там, в отличие от Молдавии, хорошо платят. Да и страна, где дети в школе учат не её историю, а историю румын, не может привязать к себе даже патриотическими чувствами.

А что у Молдавии есть?

А есть у неё какая-никакая, но собственная государственная система. Как уж она исполняет свои функции, вопрос второй, но система государственного управления в Молдове имеется.

И ещё есть у Молдавии Приднестровье. А в нём склады вооружения бывшей 14-й Советской армии. Большие склады, так как некогда размещённые здесь войска должны были решать задачу по взятию турецких Проливов, обеспечивая выход Черноморского флота в Средиземное море. Что можно было, к нынешнему дню с этих складов вывезено, но осталось ой как немало такого, что транспортировать просто опасно. Соответственно, эти склады охраняют русские караулы. А само Приднестровье оберегают русские миротворцы. Которых там все не просто уважают, а любят и ценят как собственных солдат.

Учения русского спецназа в Приднестровье. Фото: mod_russia / twitter.com / Globallookpress

Для России это якорь. За весь регион зацепка. Чего стоит тронуть русского миротворца – всем ясно, до хруста костей, показали в Грузии в 2008 году. Так что пока русский солдат стоит в Приднестровье – Россия стоит на Балканах.

Правда, качаясь.

И вот почему.

Для Запада присутствие России в Трансильвании – тоже удобная зацепка. За Россию. Ибо вот она, суверенная Молдова, а вот он – непрошеный оккупант. Ведь Кишинёв никогда не признавал никакого Принестровья – наоборот, давил и гнул его, невзирая на то, кто там руководил Молдавией – прозападный или якобы прорусский режим. И по факту оказывается, что Молдавия – удобный полигон ещё и для тех опытов пресловутого «мирового правительства», которые сотворяют всё новые и новые обременения для России здесь и по всему миру.

«Растворение» государства

Однако главный опыт производится сегодня именно над Молдавией. И лежит он аккурат в парадигме того идеала, который описан в упомянутом докладе Фонда Рокфеллера.

Это ещё во времена романтического марксизма, а потом и романтического ленинизма марксистские теоретики любили рассуждать, в какой именно форме будет происходить заповеданное их лохматым гуру отмирание государства. Кто-то видел его насильственную ликвидацию, кто-то – роспуск, кто-то бравировал немецким словом Aufloesung – «растворение».

Думали ли те вызвавшие позднее потоки крови теоретики, что их священные идеи будут проводить в жизнь их главнейшие враги – империалисты?

А между тем именно это наблюдается – собственным глазами наблюдал! – в Молдавии. Всё буквально по заветам Маркса: всё более ничтожное государство, функции которого переходят, с одной стороны, к разным НПО, а с другой – к наднациональным органам; всё большие полномочия уходят местному самоуправлению; всё более декоративными становятся государственные органы власти, оставаясь при именно декоративных своих функциях; смешная армия при усиливающихся совместных с кем-то (а именно с Турцией и НАТО), то есть наднациональными подразделениями… И так далее.

Государство в Молдове именно растворяется, потому что оно всё меньше что-то решает и от него всё меньше что-то зависит и внутри, в экономике, и вовне, в его внешней политике. Даже силы безопасности, местная спецслужба СИБ, даже согласно публикациям прессы, всерьёз, если не полностью, контролируется из-за рубежа. Или вот примечательная картинка: из пяти автомобилей, оставшихся ночью перед министерством обороны, три – с румынскими номерами. Ни о чём, конечно, не говорит, но символично.

Вот ведь как. Мы-то думали, что все эти эры объединённого человечества – далёкая и не очень жизненная фантастика. А доклады каких-то фондов, описывающих какие-то там сценарии, – ну пусть их, раз денег девать некуда. Этакие политические тоже фантазии, игры умов или – в лучшем случае – идеи проектов идей для реальных политиков. А оказалось, что докладики эти с модельками этими – как та трава, которая есть продукт уже свершившейся работы корней.

А корни уже всё решили. И спроектировали. И профинансировали. И ковиды вывели во исполнение своих решений. А реальных политиков они не спрашивают. И ничего им не предлагают. Они их ставят. Как поставили в Молдавии Майю Санду, прелестного китайского болванчика, которая говорит по писаному, жестикулирует по обученному, мыслит по шаблону, действует по методичке. И всем нравится. Даже мне.

Вот поэтому прошедшие выборы, собственно, ничего и не решали. Над Молдавией ведётся полигонный опыт – всё в той же парадигме того пресловутого доклада. И он ведётся давно и независимо от политического формата местной власти. А что, самый удобный полигон: страна маленькая, отчаянно несамостоятельная и самостоятельной быть неспособная по необоримым законам экономики; страна никому не нужная, кроме, быть может, России, но тем и лучше – пусть наблюдает, как растворяют в обволакивающей мир патоке фининтерна её прежнюю территорию, её землю, так легкомысленно брошенную в 1991 году…

Вот только война с ней тут продолжается. Точнее, война побеждающего в Молдавии – да и во всей Европе – миропроекта с миропроектом русским.

Пока Россия проиграла. Несмотря на то что внешне в Молдавии всё осталось по-прежнему: гладенькая такая нищета, словно советскую провинцию 70-х годов прошлого века киношники разукрасили под фильм о Западе; полная зависимость от русской нефти и газа с ценами под 80-100 рублей за литр бензина на наши деньги; наши войска в соседнем Приднестровье и, главное, народ, по-прежнему дружелюбно и с надеждой смотрящий на Россию.

Но Россия проиграла. Прошедшие выборы не то чтобы отняли у неё Молдавию – и как, несмотря ни на что, часть Русского мира, и как искони русскую территорию, собственно Западу никогда не принадлежавшую.

Прошедшие выборы Молдавию просто ликвидировали. Незаметно ни для кого. Кроме тех, кто проводит на ней как на полигоне эксперимент по растворению всех вообще государств и превращению их в некоммерческие организации на службе истинных владельцев мира – транснациональных корпораций.

Два миропроекта

И исторически сложилось так, что Россия – это воплощённая в крови и железе идея и практика сильного государства. Через усиление государства она осознала, сохранила и защитила свою самость в века вассальной зависимости от Орды. Усиление государства ликвидировало феодальный произвол, извело под корень самые мучительные для народа войны – между собою. Усиление государства защищало от внешних врагов и жестоких внутренних смут.

Усиление государства даже сегодня, в наши вот эти вот дни, уводит страну и народ от хаоса и безнадёги 90-х, защищает от вражеских поползновений на наши ресурсы, делает Россию всё пригожее и богаче буквально на глазах. И – одно из важнейших – ставит под контроль общества национальные промышленные и финансовые корпорации, от которых сама их природа и величина требуют превращаться в корпорации наднациональные.

Нет, пожалуйста, говорит им общество устами своего инструмента – государства. Превращайтесь. Но главным акционером корпорации всегда буду я. Вот и захватывайте мир – для меня.

И что же произошло в Молдавии? А в Молдавии русское государство-корпорация свою обязанность перед своим акционером-обществом не выполнило. И уступило собственную территорию врагу.

 

Нет, не потому, что тут же всё вокруг завопило, будто Молдавия вот-вот войдёт теперь в состав Румынии. Не войдёт. Ни вот-вот, ни в близкой перспективе. Это просто потеряло актуальность для проекта корпораций. А для Румынии эта бюджетодефицитная страна без промышленного Приднестровья – обременение. Да и в самой Молдавии, вопреки распространяемой вовне пропаганде, настроения в пользу объединения не слишком-то сильны. Как это афористично сформулировал в разговоре с Царьградом один из ведущих молдавских историков, доцент Приднестровского госуниверситета Пётр Шорников, «что касается молдаван, то они останутся молдаванами, у них в крови оппозиционность Румынии».

Ну нет у молдаван доверия к Румынии. И так – во всех слоях общества, в том числе в кругах, которые выступают с прорумынских позиций. У молдавских элит тоже нет подлинного стремления войти в состав Румынии. То, что они там не станут элитой, они прекрасно понимают. Отчуждение между молдаванами и румынами, в том числе между теми, кто назвал родным языком румынский, оно сохраняется. Вот это глубокое недоверие осталось.

«Хитрый план» России?

Но в то же время, в этом уверен уже бывший президент Молдовы и проигравший на выборах председатель Партии социалистов Игорь Додон, и «период хороших отношений с Россией, которые были последние четыре года, к сожалению, ушёл».

Правда, в разговоре с Царьградом политик высказал надежду, что «нынешнему президенту и её коллегам из парламента и из будущего правительства хватит ума, чтобы не довести ситуацию с Россией до того, что у нас было в 2013, 2014 и 2015 годах, когда мы практически остались и без рынка сбыта, и когда высылали дипломатов из Кишинёва». Но в то же время он же предрекает:

Если Молдова попытается присоединиться к санкциям против России – так, как от неё, скорее всего, потребуют западные кураторы, это будет очень плохо и для Молдовы, и для граждан. Но Запад потребует оплату по счетам, а оплата по счетам будет геополитическая. И мы понимаем, какая – геополитическая борьба против России.

То есть это было в любом случае предсказуемо. И проигрыш России в случае проигрыша Игоря Додона был немножко предсказуем.

А что же в это важное время делала Россия?

У многих в Молдавии – сочувствующих, а подчас и борющихся за дело Русского мира, возникло впечатление, что Россия… как это говорится… опять не пришла на войну.

Нет, когда это часть хитрого плана, никаких вопросов нет. План есть план. Но когда посол американский вертится юлой, успевая бывать везде и говорить со всеми, включая руководство Приднестровья, а посол русский сидит ровно и ни во что не вмешивается, – часть ли это «хитрого плана»? И то, что, по свидетельству компетентных местных экспертов, «американский посол Коган (но чернокожий) вместе с Санду, они подчинили себе всех», – тоже «хитрый план» России?

Конечно же, посольство России в Кишинёве какие-то мероприятия проводило, слов нет, но только вот в молдавском обществе картина заинтересованности двух держав в исходе выборов сложилась именно такая: одним нужно всё, другим – лишь бы их не беспокоили.

Второе. Американцы, Запад (за которыми, понятно, тот же фининтерн) вытащили на выборы, что называется, и жука, и жабу. Весь серпентарий – от прилизанной и послушной девочки Майи Санду с двумя паспортами и долголетней историей проживания в США до оголтелых унионистов, топящих и вопящих за немедленное вступление в Румынию. Россия же, она даже, кажется, не делала ставку, а просто тихо надеялась. На лидера социалистов Игоря Додона. Он считается вроде бы пророссийским. И тоже не один – в блоке с коммунистами, лидер которых, Воронин, в начале 2000-х эпически сдал Россию, в последний момент отказавшись от полностью готового «плана Козака».

А если быть предельно честными, то и додоновская «пророссийскость» вызывает больше вопросов, нежели ответов. То ему не хватало полномочий, то его хватал за фалды парламент, но по факту ничего в пользу России сделано не было. Если не на словах, а на деле. Да что говорить о России, когда при нём школы даже на изучение собственной истории, а не истории румын, перейти не смогли!

Кстати, вот оно, то самое, уже конституированное и прижившееся в обществе воздействие НКО на службе корпораций. Просвещение в Молдавии давно и прочно отдано на откуп целому сонму неправительственных организаций и фондов, за которыми естественным образом маячит Фонд Сороса. А Сорос – престарелый патентованный мальчик на посылках у «старых денег». Такая же «травинка» из скрытых корней, как и Фонд Рокфеллера.

И остаётся надеяться, что это было вынужденное, тактическое отступление. А не следствие беспомощной некомпетентности и ленивой халатности тех, кто в отходящих от улицы Ильинки переулках отвечает за молдавское направление. Или не отвечает. Так — «курирует»…

Россия и будущее… России

Есть ли какая-то доля вины России в выигрыше Санду? Именно так: даже не в проигрыше Додона, а в выигрыше Санду?

Конечно, огромная доля вины в том плане, что Россия не смогла однозначно сформулировать то, что она хочет от Молдовы. Россия не смогла сформулировать своё будущее молдавского проекта. Россия не готовила специалистов по Молдове и по всему региону. Россия игнорировала, к сожалению, многие предупреждения и предостережения, которые мы пытались делать, в том числе в первую очередь по работе с молдавской диаспорой в России. То есть даже, казалось бы, эту выигрышную тему, что стоило подключить все ресурсы, всех губернаторов, ФСБ, МВД, Церковь – не знаю, кто ещё отвечает… «Я считаю, что ничего не мешало начать работать с молдавской диаспорой так же системно, как Запад работает с молдавской диаспорой», — говорит Царьграду один из умнейших его молдавских собеседников.

Но что же дальше? И рядом – следующий вопрос: а нам что до этого, нам, в России? Молдавия с возу – России легче, не правда ли? Только за газ пусть платит.

Да и политически – тот же Игорь Додон, при всём том, что он сильно растерял в авторитете как перед пророссийскими, так и перед патриотически молдавскими кругами в стране, всё равно прав, когда говорит:

Мы остаёмся единственной оппозицией Санду, другой оппозиции не будет.

И он обещает «продвигать острую такую оппозиционную повестку». В обозримом будущем ему в партии альтернатив нет. Даже и попытаться некому.

Так что, пожалуй, верно – с точки зрения геостратегической, не поменялось ничего. Кроме того, у нас в Молдавии остаётся Приднестровье, которое нас любит, которое трепетно лелеет и жёстко защищает свою принадлежность к Русскому миру, которое на 90% населено гражданами России. Которых, соответственно, никто не посмеет тронуть. И если кто на них полезет – будет иметь дело с Россией. Причём никого не защитит отрезанность Приднестровья от её территории – здесь все прекрасно помнят и прекрасно понимают, по каким щелям разбежится украинская армия, начни Россия всерьёз перебрасывать свои войска на берега Днестра. Как и армия Румынии, не говоря уже о молдавской.

Но это одновременно и верная, и ложная картина. Те же граждане Приднестровья одновременно имеют молдавские, украинские и даже румынские паспорта. Ничего личного – просто как пропуска в мир. Русскими, даже будучи этническими молдаванами, здесь чувствуют себя почти все, это верно, но фактор гражданской принадлежности тут давно размыт. Как и, собственно, в Молдавии. И это тоже один из плодов тихой, но неуклонной стратегии миропроекта «Мир Корпораций» против миропроекта «Мир Государств». Растворение гражданства, растворение гражданств. Что, кстати, и в Европе отмечается, ведь ЕС – ровно такая же часть стратегии финансового интернационала, что и Молдавия, только побольше.

Поэтому не следует успокаивать себя, что западный мир не завтра окончательно вырвет Молдавию из мира Русского.

Потому что вообще не западный. И не вырвет.

Растворит. Растворит – уже именно как часть России.

И пойдёт дальше.

Источник: tsargrad.tv