Северная Корея, о которой ещё несколько лет назад в России СМИ рассуждали с пренебрежением и иронией, теперь стала едва ли не нашим главным союзником, и тон публикаций о ней резко изменился. Между тем мы по-прежнему почти ничего не знаем об этой стране, о её армии и народе. О том, чего ждать от нового старого союзника, мы поговорили с востоковедом Андреем Ланьковым, который преподаёт в университете Сеула, уже четыре десятилетия занимается вопросами КНДР и является одним из ведущих специалистов по этой стране в мире. Автор: Владлен Чертинов
Андрей Ланьков: Поначалу да. И не только меня, но и других наблюдателей. Восстановление статьи о военном союзе, удалённой из текста договора о дружбе между нашими странами ещё в середине 1990-х, поначалу показалось неожиданным, ведь для обычного военно-технического сотрудничества, которое, хотя официально не признается, но, как всем понятно, идёт, подобные официальные обязательства не нужны. Но сейчас стало понятно, зачем это было сделано: для создания твердой юридической базы перед отправкой в Россию северокорейского воинского контингента.
— Какие последние новости по поводу присутствия войск КНДР в России поступают на Корейский полуостров?
— Тут приходится опираться только на официальные заявления южнокорейских «компетентных органов», а особой веры разведке любой страны нет: эти ребята говорят то, что им выгодно. Ещё можно опираться на журналистов, но их часто используют для слива информации (или дезинформации? — не всегда и разберёшь).
Утверждается, что в России находятся примерно 11-12 тысяч человек из состава 11-го корпуса КНА. В него входят как полноценные силы спецназначения, так и несколько упрощённый их вариант. Самым достоверным свидетельством присутствия северокорейского контингента в России на сегодня являются сделанные на Транссибе снимки нескольких самоходных установок типа «Коксан» с необычным калибром 170 мм. Дальше будем смотреть. Скрыть присутствие столь значительного контингента в зоне боевых действий невозможно.
— Какие северные корейцы солдаты?
— Я склонен думать, что хорошие, но раздавать авансы заранее не хочу. В истории есть немало примеров того, как расхваленные армии разбегались после первого боя, а армии, которые никто и всерьёз не воспринимал, дрались за каждый клочок земли. Надо помнить, что северокорейцы не участвовали в боевых действиях 70 лет. С другой стороны, учитывая, что служба в армии КНДР престижна, что морально-политическая подготовка там на высоком уровне и солдаты готовы выполнять приказы родины и вождя, наверное, они покажут себя неплохими солдатами.
— Вы упомянули про артсистемы, в связи с чем вопрос: насколько в военно-техническом отношении Северная Корея отсталая или, наоборот, продвинутая страна?
— Это типичная страна советской, скорее, даже сталинской, чем брежневской модели с высокой степенью централизации — хотя в последние два-три десятилетия там есть и заметный частный сектор. Особенность такой системы — способность правительства сконцентрироваться на небольшом количестве направлений, которые оно считает важными, и вытягивать их, правда, проваливая при этом все остальные направления.
Поскольку ВПК — важнейшая часть северокорейской экономики и поскольку уровень военных расходов в КНДР всегда был совершенно запредельным, поскольку туда отбирают лучших из лучших, то, наверное, для такой в целом бедной страны качество должно быть хорошим. Общая бедность вряд ли позволяет создавать уж совсем сложное и эффективное вооружение — за немаловажным исключением ядерного оружия и средств его доставки. Так что уровень артиллерии, наверное, не блестящий, но приличный.
В конце концов, Северная Корея довольно активно продавала свои вооружения, в том числе артиллерийские системы, по миру. Они не считались особенно хорошими, но их покупали благодаря соотношению цены и качества. И иногда они появлялись в совершенно неожиданных местах — типа островов Тихого океана.
— А ещё в каких странах?
— В десятках стран. Они продавали оружие в Шри-Ланку во время гражданской войны, причём не тем, кто сейчас там у власти, а повстанцам — «Тиграм освобождения Тамил Илама». Продавали в Йемен, в Камбоджу, активное военное сотрудничество всегда было с Сирией и Египтом, работали они даже в Конго. Золотое время торговли оружием для КНДР — это 1980-е годы.
— Для меня никаких, как и для большинства россиян. Просто Россия — гораздо более богатая страна, а также более образованная, более свободная. Я впервые оказался в КНДР в брежневские времена, мне было там очень интересно, но мысль о том, чтобы поменяться местами с северокорейцем, у меня и тогда не возникала. Я им скорее сочувствовал. И я не знаю ни одного нашего соотечественника, который бы побывал в Северной Корее не в качестве туриста и всерьёз хотел бы жить так, как живут в КНДР.
Однако многие жители бедных стран, которые находятся примерно на том же уровне, что и Северная Корея, с большой вероятностью, поменялись бы с ними местами. Один предприниматель из крупной западной страны, много лет работавший в Северной Корее, как-то написал:
Ланьков критичен к КНДР потому, что он никогда не работал в Африке, по сравнению с которой Северная Корея — это рай. Там тебя не ограбят и не застрелят на блокпосту.
Преступность в Северной Корее очень низкая, это правда. Медицина в целом плохая, по нашим меркам — кошмарная, но она всё равно лучше и, главное, доступнее, чем в большинстве других стран с таким же уровнем экономики. Образование для такой бедной страны — просто великолепное.
Так что если бы я был, например, зимбабвийцем, то, наверное, нашёл бы немало плюсов в северокорейской жизни. Но я не зимбабвиец — Бог миловал. Думаю, и наши предприниматели вряд ли бы поменялись местами с северокорейскими миллионерами — уж в очень специфических условиях те работают. У нас и миллионерам, и работягам намного комфортнее, удобнее, свободнее. Но повторяю: надо помнить, что Россия по мировым меркам — страна весьма зажиточная. У нас это не всегда осознают.
— В России сейчас нет ясности в вопросе: русские с украинцами всё ещё один народ или уже нет? А что на Корейском полуострове: южные и северные корейцы — это один народ?
— Думаю, уже перестают им быть. Судя по последним исследованиям, похоже, идет формирование двух наций. Северяне об этом, кстати, уже официально объявили — в декабре прошлого года Ким Чен Ын сказал, что отныне Южную Корею надо считать просто враждебной соседней страной, а не страной, где живут люди той же нации.
Люди старшего поколения — те, кому сейчас за 70, очень похожи своей ментальностью друг на друга, а вот молодежь на Севере и Юге сильно отличается. Но это известная история: если взять единую страну и произвольно разделить её на несколько частей границами, а потом долго продержать в таком виде, в результате часто образуется несколько государств и наций.
В мире много таких районов. Это и государства Южной Америки, когда-то нарезанные по административным границам Испанской империи, и арабские страны. Это, увы, довольно типичная ситуация.